Всё началось с неба, как это часто бывает в наши дни. На горизонте медленно нарисовалась формация транспортных самолётов C-17, каждый из которых нёс на борту элитных десантников, готовых высадиться в прибрежной зоне Папуа–Новой Гвинеи. Это был не боевой рейд — по крайней мере, не настоящий. Учения «Talisman Sabre» в 2025 году стали самыми масштабными за всю историю: не только числом участников, но и символическим значением. Командир батальона майор Сара Лейден смотрела на монитор тактической карты. Её подразделение состояло из 200 человек, слаженно подготовленных к многосферной операции. На этот раз сценарий предполагал захват плацдарма, создание оборонительной линии и отражение «агрессора», роль которого исполняли союзники из Канады. Но в этом военном спектакле была доля реальной тревоги. Где-то в Тихом океане дрейфовали китайские разведывательные корабли. Хотя их миссия была официально объявлена наблюдательной, никто не верил, что они просто смотрят. «Каждое наше движение сейчас пишет историю», — сказала Сара своему заместителю. Между выстрелами холостых и брифингами, между марш-бросками и киберсимуляциями бойцы учились новому языку войны: гибридному, информационному, предельно технологичному. С беспилотников, развёрнутых над мангровыми болотами, приходили данные, передаваемые на плавающий командный центр. Удары, казалось бы, были не по врагу, а по барьерам между странами и системами. В соседнем лагере капитан Джонатан Лау из Сингапура делал запись в дневник: «Сражение за завтра начинается с понимания — кто наш друг, кто наш союзник, и кто может в любой момент стать чем-то третьим». На закрытом брифинге командование предупредило: Китай активизирует наблюдение, и любая ошибка может вызвать международный скандал. Случайный сбой радара, случайный дрон — и учебная операция превращается в катастрофу. Но всё шло по плану. Пока. На четвёртый день «захваченный» аэродром был символически «освобождён». Журналисты писали о слаженности действий, о демонстрации силы. А вечером на берегу моря командиры разных стран, сидя у костра, говорили о другом: о семьях, детях, мире. Потому что даже в учениях настоящая суть солдата — не победа, а предотвращение войны.